1-й Самотечный пер., 9, стр. 1
2013-2015, реконструкция с приспособлением — Д. Барьюдин, И. Апарин
До сих пор мы говорили о вновь построенных зданиях. Однако важный тренд нашего времени — реставрация, реконструкция и приспособление старых построек под новую функцию.
В 2012 году Музей истории ГУЛАГа получил в свое распоряжение доходный дом Бройдо, построенный Николаем Жериховым в начале ХХ века. Для его реконструкции и приспособления музей пригласил молодых архитекторов из бюро Kontora — Дмитрия Барьюдина и Игоря Апарина. До тех пор архитекторы занимались созданием музейных экспозиций, и Музей ГУЛАГа стал их первым крупным проектом.
Само размещение музея в доме с более чем столетней историей, который последовательно был доходным, общежитием метрополитена, наконец, советским и постсоветским жилым домом, в котором сменилось не одно поколение обитателей, задавало архитекторам тему памяти. Тема эта оказалась созвучна музею, главная задача которого — сохранять память. Тем более, если это память о трагических событиях в жизни страны.
Основоположник идеологии постмодернизма Роберт Вентури в своей книге «Сложности и противоречия в архитектуре» писал, что задача архитектора — «поженить» разнообразные факторы, влияющие на его проект, достичь их органичного синтеза. Музей истории ГУЛАГа — отличный пример такого подхода. Оригинальные стены дома не удовлетворяли современным требованиям — их необходимо было дополнительно утеплить. Теплоизоляцию можно было бы подшить изнутри, но архитекторам важно было сохранить фактуру старого кирпича, создающую нужное настроение в экспозиции.
Когда стало ясно, что теплоизоляция будет подшиваться снаружи, встал вопрос, чем облицевать стены. Традиционный вентфасад из керамической плитки создавал бы «казенное» впечатление — как от поликлиники напротив. Вдруг возникла идея облицевать здание медными листами. Медь, как известно, окисляется от воздуха и влаги и покрывается патиной. Патина меняет свой цвет и рисунок от года к году. Она становится метафорой течения времени и работы памяти над пережитой травмой.
Так метафора и технологическая необходимость воплотились в едином архитектурном решении.
